Я — образ Твой и гневом облекусь

Твоим, равно как милостью Твоей,

Могуществом Твоим вооружась,

Очищу Небо от бунтовщиков,

Низвергну в уготованное им

Угрюмое жильё, где цепи тьмы

Их изнурят, где станет их точить

Бессмертный червь за то, что отреклись

От послушанья, должного Тебе,

В котором счастье высшее. Тогда,

От нечестивых орд ограждены,

Все праведные, вкруг Святой Горы

Собравшись, непритворно воспоют:

«Осанна, аллилуйя», — во главе

Со Мной, провозгласив Тебе хвалу!"

Так, опершись на скипетр, молвил Сын,

С Престола высочайшего сойдя,

Где одесную Славы восседал.

Священный — третий — заалел рассвет,

И Колесница Божества Отца

В густом огне, как буря, понеслась,

Не силою колёс, одно в другом

Вмещавшихся, но движимая Духом;

Её сопровождая, по углам

Четыре следовали Херувима

Четвероликих; словно роем звёзд,

Усеяны их крылья и тела

Очами, и берилловых колёс

Ободья, — сплошь в очах, — метали огнь.

Над Херувимами хрустальный свод,

Подобный Небу, высился; на нем

Престол сапфирный, амброй испещрён

И всей расцветкой радуги дождливой.

Мессия на престоле восседал

Во всеоружье горнем и в броне

Лучистого Урима — мастерства

Божественного. Справа от Него

Орлиные расправила крыла

Победа; у бедра — могучий лук

Соседствовал с колчаном, полным стрел

Трехзубых молний; клокотал окрест

Разящий пламень, и клубился дым,

И разлетались тучи жгучих искр.

Десятки тысяч тысячей Святых

Сопровождали Сына; яркий блеск

О шествии далєко возвещал,

И двадцать тысяч (о таком числе

Мне ведомо) Господних колесниц,

По десять тысяч с каждой стороны,

Катились рядом с Ним. Так Сын летел,

Крылами Херувимскими влеком,

Воссев на Свой сапфировый престол,

Поправ стопами свод из хрусталя,

Сиянье излучая вдаль и вширь.

Его узрела первой наша рать,

И радости нечаянной восторг

Объял сердца, когда великий стяг

Мессии разблистался в вышине,

Его прибытья знак на Небесах,

Несомый Ангелами. Все войска

Под знамя это Михаил отвёл

С обоих флангов, их соединил

И передал Державному Вождю.

Божественная расчищала мощь

Дорогу Сыну. Он велел горам

Отторгнутым вернуться на места -

Повиновались горы; прежний вид

Восстановило Небо, вновь цветы

На долах улыбались и холмах.

Свершилось это чудо на глазах

Врагов злосчастных, но они, коснеть

В упорстве продолжая, собрались

Объединённой ратью, чтобы вновь

Мятежный бой — безумные! — начать,

В отчаянье надежду почерпнув.

Возможно ли настолько исказиться

Небесным Духам? Знаменьем каким

Гордец надменный был бы убеждён?

Какое чудо в силах умягчить

В упрямстве очерствелые сердца?

Все то, что безрассудных остеречь

Должно — ожесточило их вдвойне,

И, славу Сына Божия узрев,

Ужаленные завистью, враги

Ярятся пуще; алча высоты

Достичь такой же, с гордостью стоят,

Готовясь к новой битве и в мечтах

Решив Отца и Сына одолеть

Не силой, так лукавством, если ж нет,-

Погибнуть поголовно в мировом,

Всеобщем, окончательном крушенье.

Так, отвергая бегство и отход

Постыдный, двинулись бунтовщики

Вперёд в последний бой; тогда воззвал

Сын Божий к флангам подчинённых войск:

"— Святые! Сохраняйте строй блестящий!

Вы, Ангелы, от битвы опочив,

Останьтесь при оружье на местах!

Угоден был Творцу ваш ратный труд;

За правое, доверенное вам

Господне дело бились до конца,

С победоносной доблестью. Но длань

Иная наказанье довершит

Проклятых орд. Единый мститель — Бог

Иль Тот, кому отмщенье поручил.

Не множеством великим, не числом

Сегодня будет осуществлена

Их казнь. В покое стойте и глядите,

Как чрез Меня прольётся Божий гнев

На нечестивцев. Нет, не вас — Меня

Возненавидев, завистью кипят

Они ко Мне, за то, что Мой Отец,

Которому вовек на Небесах

Присущи царство, слава, сила, власть,

Меня изволил милостью почтить

И предоставил Сыну приговор

Исполнить Свой. Да сбудется судьба

По их желанью: силами в бою

Помериться и вызнать — кто сильней:

Они ли совокупно или Сын

Противу всех. Мерилом — только силу

Они избрали, прочих не ища

Достоинств, и Тому, кто их затмил

Достоинством, в почтенье отказав.

Пускай же сила наш решает спор;

Не удостою их ничем иным!"

Так молвил Сын и лик переменил

Столь страшно и сурово, что стерпеть

Невыносимо взору; на врагов

Он обратился, преисполнясь гнева

Карающего. Звёздные крыла

Четыре Херувима распустили,

Бросая тень зловещую вокруг.

Колёса колесницы боевой

Внезапно завертелись, грохоча;

Казалось, это гул бегучих вод

Иль топот ног неисчислимых войск.

На нечестивцев, мрачный, словно ночь,

Он мчался; от пылающих колёс

Шатнулся Эмпирей, лишь Божий Трон

Не дрогнул. Бурей вторгся Он в ряды

Противников и десять тысяч молний

Десницею метал перед Собой,

Язвя их души. Изумленье, страх

Врагов объяли; мужество они

Утратили и, прекратив отпор,

Ненужное оружье уронили.

Сын попирал шеломы, и щиты,

И головы Престолов, павших ниц,

И Серафимов мощных, в этот час

Мечтавших, чтоб на них низверглись вновь

Громады гор, от гнева оградив

Мессии; но густые тучи стрел

Неумолимо жалили и жгли,

От Херувимов четырех летя

Четвероликих, крылья и тела

Которых изобилием очей

Усеяны, и от колёс живых,

Что тоже — сплошь в очах. Единый Дух

Руководил очами; каждый зрак

На супостатов молнии метал

И опалял губительным огнём

Проклятых, отнимал остаток сил,

Мертвил их мужество, лишал надежд

И покидал простёртых, бездыханных.

А Сын и половины не напряг

Могущества. Он молнии свои

Придерживал, поскольку не желал

Злосчастных истребить, но лишь изгнать

Из рубежей Небесных навсегда.

Подняв простёртых. Он перед Собой,

Подобно козлищам, объятых страхом,

Теснящихся друг к другу, их травил,

Стрекая молниями и страша

Безмерной яростью, пригнал к стене

Хрустальной Неба; широко она

Посередине, свёртываясь внутрь,

Отверзлась и открыла мрачный зев,

Чудовищный, зияющий провал.

При виде жуткой пропасти враги,

Охваченные ужасом, хотят

Бежать, спастись, но позади грозит

Погибель худшая; тогда стремглав

В пучину кинулись они с краёв

Отвора, а за ними мчался вслед -

В бездонной хляби — жгучий, вечный гнев.

Ад грохот этот слышал, видел Ад

Небес паденье с высоты Небес

И, трепеща, бежал бы, но судьба

Расположила слишком глубоко

Его опоры мрачные и к ним

Навеки слишком крепко пригвоздила.

Враги свергались девять дней; ревел

Смятенный Хаос, и его разор

И дикое бесправье возросли

Десятикратно; падающий сонм

Был столь огромен, что всему грозил

Крушеньем полным. Ад, в конце концов,

Их уловил в разинутую пасть

И, поглотив, замкнулся. Вот жильё,

Заслуженное грешниками: Ад,

Пылающий негаснущим огнём,

Обитель горя и Гееннских мук!

Освободившись от бунтовщиков,

Возрадовалось Небо, и стена

Хрустальная, соединясь опять,

Закрыла вмиг зияющий отвор.

Единый Победитель, разгромив

Противников, Мессия повернул

С триумфом колесницу. Рать Святых,

Безмолвных очевидцев славных дел

Воителя великого, ликуя

И осенённая ветвями пальм,

Обратно двинулась, и стройный хор

Неисчислимых Ангельских чинов